Лакомкитай
Про то, что китайцы придумали бумагу, изобрели порох, зонтик и еще тысячу поразительных вещей вроде компаса, знают все. Но не все знают, что в мире существуют целых пять населенных в основном китайцами мест, имеющих свои паспорта. Такого не водится больше ни за одним народом в мире.
С другой стороны, внутри самого Китая существуют национальные меньшинства размером, например, в полтора миллиона человек, что вполне сопоставимо с населением какой-нибудь европейской страны вроде Латвии. И это не говоря уже об уйгурах, которых вообще больше семи миллионов. И которые тоже являются национальным меньшинством в Китае. А никому не известных чжуанов из никому не известного Шуанси-Чжуанского автономного района — 16 миллионов.
Подобные вещи — не фокус для полуторамиллиардного народа. Который в основном живет в Китайской Народной Республике. А также в Макао, Гонконге, на Тайване и в Сингапуре.
Цветущая вишня, Дали, Юньнань
Несложно заметить, что Макао и Гонконг вместе с Тайванем и Сингапуром находятся на юге. А если посмотреть, как распределена плотность населения на материковом Китае, то подобную картину обнаруживаешь и там. Разница в количестве людей на юге и на севере огромна. На юге лучше.
Итак, китайцы в основном живут там, где тепло. Их выбор понятен. Мало кому нравится холод. Кстати, по этой причине, вероятно, не следует ожидать массового переселения китайцев в Сибирь, где от мороза елки трескаются.
Юг Китая — место богатое во всех смыслах. Начиная с количества фабрик и заводов, продолжая сбором урожая до пяти раз в год и заканчивая тем, что большее разнообразие компонентов для изготовления пищи мало где еще можно найти. Небоскребы Гонконга, казино Макао, Китайская Республика на Тайване — государство, у истоков которого стоял один из немногочисленных в мировой истории генералиссимусов, — вот только самый краткий список того, что может заставить человека поехать в те места.
Мы с Мариной и поехали.
Маршрут
Рига, Стамбул, Гонконг, Тайбэй, Тайнань, Тайбэй, Гонконг, Гуанчжоу, Куньмин, Лицзян, Дали, Куньмин, Гуйлинь, Луншэн, рисовые террасы Лунцзи (Цзинькэн), Гуйлинь, Яншо, Гуйлинь, Гуанчжоу, Макао, Гонконг, Стамбул, Рига.
Уже в который раз, составляя маршрут, я попытался сделать так, чтобы не приходилось каждый день переезжать с места на место. Мало того что устаешь, но главное — теряется внимание и способность удивляться.
— Ехать лучше медленно, — повторял я, и все равно в этот раз, как и в предыдущие, мы мчались изо всех сил. Потому что очень мало времени, а увидеть хочется все. Как разрешить этот по сути философский вопрос несовпадения желаний и возможностей? Видимо, никак.
Исторический эпизод
Китай может вызвать ощущение монолитности. И вроде бы дело даже не в крепкой власти компартии, которая действительно крепка, а в какой-то законопослушности китайцев, их приверженности порядку, чуть ли не покорности. Как результат коммунистической идеологии и конфуцианства. Народ доволен своей властью, власть по-отечески благоволит народу. И так было и будет всегда.
Будущее знала Кассандра, но увы, нет ее под рукой. Зато известно, что было в прошлом.
Вот, например, перечень основных деяний пятого императора из цинской династии (последней), который правил с 1796 по 1820 годы: усмирение хугуанских и гуйчжоуских мяо, морских разбойников, мятежных войск в Нинся, возмущения в Пекине, тайных обществ.
И время правления этого императора еще можно назвать спокойным. Занявшему после него трон императору номер шесть пришлось столкнуться с восстанием тайпинов. Название “тайпин”, в переводе — “великое спокойствие”, смешно звучит, придумал глава восставших Хун Сюцюань для обозначения лет своего правления. И он правил. Начавшись в 1849 году, восстание продолжалось пятнадцать лет вплоть до 1864 года, пока китайские власти не призвали на помощь белых людей и так называемая “всегда побеждающая армия”, собранная частью из китайцев, а частью из европейских и американских наемников, не нанесла тайпинам чувствительного ущерба.
Это произошло через 15 лет, в течение которых тайпины, неся “великое спокойствие”, мало того что занимали целые провинции и такие города как Нанкин и Шанхай, но и грозили Тяньцзиню и Пекину.
Для сравнения, одно из самых масштабных восстаний в истории нашей страны, восстание Емельяна Пугачева, длилось два года, проходило в основном где-то на окраине, ни Москве, ни Петербургу не угрожало, а из взятых пугачевцами городов можно упомянуть лишь никому не ведомый Саранск.
А в одно время с тайпинами бунтовали еще мусульмане в Юньнани и так называемые няньцзюни-факельщики в провинциях Аньхой, Шаньдун и Хэнань. Бунтовали мяо в Гуйчжоу.
Это о законопослушности, приверженности порядку и покорности. Конечно, можно сказать, что все это было давно, но если вспомнить “боксерское восстание” и события на площади Тяньаньмынь 1989 года, когда на нее вышли несколько тысяч студентов, то представление о китайцах как о покорном народе развеивается как дым.
С другой стороны, можно упомянуть, что, как я прочел где-то, сейчас на весь Китай активно проявляющих себя диссидентов, которые выступают с критикой существующей власти, — числом в пределах сотни человек.
Все дело в конфуцианстве?
Виза
Известно, что визу можно получить самостоятельно при наличии приглашения, которого, скорее всего, у вас не будет. Как вариант — зарегистрироваться в качестве участника на какую-нибудь выставку, проходящую в Китае, тогда организаторы пришлют вам приглашение. Или завести знакомого китайца по переписке и уговорить его приглашение сделать.
Или пойти в турагентство. Мы получали визу в Риге. Подорожал консульский сбор, вместо 50 долларов — 90. Только его с нас и взяли, так как делали друзья. Это в том смысле, что можно попробовать подружиться с кем-нибудь из турфирмы, занимающейся визами в Китай.
Теперь появился еще один шикарный вариант получения визы китайской, в связи с тем что отменили гонконгскую.
Итак, если вы прилетаете в Гонконг, то можете обратиться в тамошние турфирмы, например, на Коулуне в здании “Чунцин мэншнс”, и вообще в районе улицы Натан. Как нам сказали в одном месте, визу они могут сделать за 40 долларов. Времени попросили четыре дня, но ведь, во-первых, можно обратиться в разные фирмы, может быть, где-то делают быстрее, а во-вторых, можно провести четыре дня в Гонконге.
Валюта
Юань (другие известные туристам названия — жэньминьби или куай, хотя тут все сложнее, чем можно предположить) продолжает дорожать. Так как это наша третья поездка в Китай, то прогрессия очевидна: 8,25 за американский доллар в первый раз, 7,44 — во второй и, наконец, — 6,76.
Меняли деньги в банках. Один раз в гостинице. Алгоритм общий для обмена денег в любой стране — прежде чем отдать их, спросите, какой курс, нет ли каких-либо налогов или других поборов. Нормально спросить, сколько местных денег вы получите за ту сумму, которую меняете.
При обмене спрашивают паспорт — надо иметь с собой.
Язык
Даже если предположить, что вам удалось овладеть устным китайским того образца, что является официальным и называется путунхуа, то во всех южных китайских местах вы можете столкнуться с тем, что местные китайцы вас не поймут. По той простой причине, что на юге Китая в ходу кантонский диалект. Это означает, что иероглифы будут те же, но читаться они будут по-другому. Пример, приведенный выше: Гонконг — кантонский вариант произношения, Сянган — путунхуа.
Но! Может быть потому, что путь наш пролегал по туристическим местам, а может быть, в силу других причин, о которых можно только догадываться, граждане время от времени понимали те отдельные слова на китайском, которые мы пытались произнести. Одно из предположений — на юг приезжает много туристов с севера страны, китайцев, говорящих на путунхуа, который, вполне вероятно, звучит для местных как иностранный, поэтому даже в нашем произношении более-менее воспринимался.
В банках, на железнодорожных станциях, в бюро информации, в гостиницах, турбюро и тому подобном можно рассчитывать, что с вами будут говорить на английском или, по крайней мере, понимать вас.
Время
Как известно, вне зависимости от природных реалий, на всей территории КНР время принято считать одинаковым — плюс пять часов по сравнению с Москвой зимой. Летом — плюс четыре, потому что часы не переводят.
Погода
Будет описана в разделах, соответствующих местам, в которых мы побывали. Общие рекомендации по поводу одежды: джинсы, кеды, майка, плюс легкая куртка и теплая фуфайка — вполне достаточный набор, чтобы не мерзнуть в Южном Китае в конце декабря.
Прибытие
Если перемещаться в Китай из Гонконга, как это делали мы, то есть много вариантов. Самолеты, паромы, разнообразие наземных видов транспорта: такси, автобус, поезд, — короче, выбор есть.
Вот первоначальная идея — мы садимся на автобус номер S1, едем до станции метро “Тунчхун”, оттуда до станции “Джордан” на Коулуне с пересадкой на красную ветку на “Лайкин”, где оказываемся вблизи от двух заявленных в “Лоунли плэнет” автобусных станций, откуда уходят автобусы на Гуанчжоу (одна на улице Ханькоу, другая на углу Кантон и Остин; есть автобусный терминал в Харбор-сити). Где садимся на автобус. Который может отвезти кроме Гуанчжоу в Шэньчжэнь или еще куда. Но. Дело в том, что у нас заранее были куплены авиабилеты именно из Гуанчжоу, что ограничивало нас в выборе как географически, так и по времени.
Вариант номер один вместе со стоимостью автобуса от аэропорта и метро должен был обойтись на одного в $15,60 до Гуанчжоу (из них $13,20 — стоимость собственно проезда в Гуанчжоу). Продолжительность поездки от автобусной станции — около трех часов. Плюс около полутора-двух часов на то, чтобы до автобусной станции добраться из аэропорта.
Вариант номер два предусматривал, что мы точно так же доедем до Коулуна, пересев на лиловую ветку на “Намчхён”, после чего едем до станции “Хунхам”, где садимся на экспресс-поезд до Гуанчжоу, который идет около двух часов. Стоимость этого варианта на одного — $27,50, из них 25 долларов — железнодорожный билет.
И, наконец, третий вариант, который предлагают на выходе из аэропорта недалеко от стойки с информацией. Можно уехать прямо из аэропорта Гонконга до места, ближайшего к Байюню — так называется единственный в Гуанчжоу аэропорт. Место это называется Хуаду. Продолжительность поездки — три часа. Стоимость — 33 доллара на одного.
Решение было принято на том простом основании, что при любом варианте у нас оставалось совсем немного времени до нашего авиарейса из Гуанчжоу, отчего и был выбран самый быстрый и не требующий везения вариант — третий.
Дальше все развивалось довольно стремительно. Нас довели до определенного места внутри аэропорта, приклеили на одежду круглые бумажки с, как я понимаю, указанием рейса, потом мы немного подождали, а потом появилась девица, бегом приведшая нас на стоянку, где все мы разместились в начищенной черной машине на манер джипа и тронулись.
Минут за сорок мы добрались до границы, сдали, не выходя из машины, паспорта и анкеты (на въезд и касающиеся здоровья), в том же порядке миновали китайскую границу и въехали на автовокзал, где нас и высадили.
Тут-то комбинация стала потихоньку разваливаться, потому что стало ясно, что дальше мы будем ехать на местном, уже китайском автобусе, а когда он появится — никто сказать не мог. В общем, когда мы доехали до нужного места, оказалось, что путь вместо трех часов занял на полчаса больше.
Китайский автобус, в котором нам раздали по бутылочке воды (это, кстати, повторялось при всех остальных автобусных перемещениях по югу Китая на более-менее длинные расстояния), довез нас до высотной гостиницы (в названии было слово “центр”, больше ничего не запомнилось), откуда уходил автобус в аэропорт. Остановка, если стоять ко входу в гостиницу лицом, находится с левой стороны, надо завернуть за угол гостиницы.
Ехать до аэропорта Байюн около получаса. Стоимость — один доллар.
Гуанчжоу
Провинция Гуандун с ее столичным городом Гуанчжоу (Кантоном) — одно из самых развитых в экономическом отношении мест в Китае. Мы побывали в этом городе дважды, вначале по пути в Юньнань, а второй раз — когда покидали Китай по пути в Макао. Да, город производит сильное, как бы сказали раньше, модернистское впечатление. Так как мы уже не один раз видели города, в которых есть небоскребы, то появилась возможность сравнивать их. Гуанчжоу напомнил восточно-туркестанский Урумчи, где небоскребы расположены равномерно повсеместно, то есть не группами, как, например, в Шанхае. Отличие от Урумчи в том, что Гуанчжоу больше, раскидистее — огромный город, в котором кроме высоких зданий есть широкие набитые автомобилями автострады, сложные, на нескольких уровнях развязки, длинные-предлинные мосты, с которых можно увидеть панораму города — сверхгорода. Не просто город — модернистский мегаполис.
Когда присмотришься — это китайский город. То есть, конечно, и Гонконг — город китайский, но тут разница как между девушкой-моделью, которая ходит и показывает себя в каких-то международных брюках, и соседкой, пусть ослепительно красивой, но из двора напротив. Ее, эту соседку, можно принарядить тоже во что-нибудь самое модное, и ходит она ничуть не менее волнующе, но разница между ней и моделью очевидна. Как между знаком, символом и девушкой по имени Люба.
Так и Гонконг — город блестящий, оглушающий, стильный и… ничей, по сравнению с Гуанчжоу, потому что Гуанчжоу — город китайский.
Как это обнаружить? Совсем несложно. Стоит увидеть в 28-этажной гостинице с мраморными блестящими полами и лимузинами у подъезда бархатные, слегка припыленные портьеры в вестибюле, как все становится на свои места. Или вот другой пример. Если в Гонконге сложно увидеть мусор на улице, потому что там, как видно, не принято бросать что-либо под ноги, то и в Гуанчжоу мусора не увидишь, но уже по другой причине — бросать его под ноги будут, и много, но потом тщательно уберут.
Есть большой соблазн сравнить то, что мы увидели в Гуанчжоу, с чем-то советским, порассуждать о гибриде коммунистической идеологии и материалистического, свойственного капитализму подхода, но я этого делать не буду. Коммунизм процветал во многих странах. Повсеместно сменился капитализмом, но такой город, как Гуанчжоу, можно найти только в Китае.
Из туристических аттракционов, в силу краткого в городе пребывания, можно упомянуть лишь еду. Мы полакомились четвертью жареной утки со шпинатом и рисом за $2,70, купили большой апельсин на маленьком овощном рынке за пятнадцать центов, а еще, пробуя самые разные приготовленные на пару пельмени, три штуки за полдоллара, я обо что-то зеленое и вязкое сломал зуб. Было вкусно.
Куньмин
Билеты из Гуанчжоу на самолет “Китайских южных авиалиний” были куплены заранее через интернет. Стоимость — 75 долларов за один. Лететь два часа.
|
| Небоскреб “Утюг” |
Самолет прибывал в Куньмин в 22:45, а регистрация на следующий наш рейс в Лицзян начиналась в 5 утра, так что мы рассчитывали каким-то образом провести ночь в аэропорту — очевидно было, что пока мы найдем подходящую гостиницу, времени на отдых останется мало.
Ничего из этой затеи не вышло, потому что аэропорт на ночь закрывали. Вполне вероятно, что это был обман, так как в расписании были рейсы, которые прибывали и в час, и в два ночи, а утром, когда еще не было пяти, мы обнаружили аэропорт полным людьми, которые явно подъехали не только что.
Барышни на стойке информации сообщили нам, что в аэропорту остаться нельзя, и предложили гостиницу за 44 доллара. Мы начали прикидывать, не провести ли нам время на улице. На улице оказалось холодно.
Пока мы размышляли, барышни куда-то исчезли, и только через некоторое время мы нашли других, на другом стенде. Эти предложили нам гостиницу за 24 доллара и бесплатную доставку до нее. Мы рассудили, что нас, по крайней мере, привезут в город, а уж там мы сориентируемся — например, напросимся в какую-нибудь даже дорогую гостиницу посидеть в вестибюле.
Ехать оказалось недолго, около семи минут. Вблизи от того места, куда мы приехали, других гостиниц не было, и я решил поторговаться за номер в той, где мы оказались. Девушка на стойке пугалась, но не реагировала. Водитель, который нас привез, звонил девице в аэропорт, я требовал уступить хотя бы долларов пять — в общем, вся эта катавасия продолжалась, времени было около полуночи, через четыре с половиной часа нам надо было вставать.
Мы сдались. Получили номер с большой двуспальной кроватью, душем, туалетом, телевизором и некой табличкой на прикроватной тумбочке, на которой кроме иероглифов была фотография легкомысленно одетой девицы — вероятно, призыв к плотскому наслаждению.
Призывом мы не воспользовались, но искупались и легли спать, с тем чтобы встать в половину пятого и выйти на перекресток рядом с гостиницей в поисках такси. Давешняя барышня в аэропорту заверяла, что такси будет стоить максимум полтора доллара, однако таксисты упорно просили три. Мы стали останавливать подряд все транспортные средства и даже создали некоторую пробку, в которой участвовало пять разных экипажей. Победил рикша, который в сером холодном рассвете домчал нас до аэропорта именно за полтора доллара.
Первый рикша, которого мы увидели в Китае.
Дальше пошло интереснее, потому что на стойке регистрации нам сообщили, что нашего рейса на Лицзян в природе не существует. Так мы едва не остались в Куньмине в первый раз.
Второй случился, когда уже на обратном пути мы решили использовать свободное время перед отъездом в Гуйлинь и прогуляться по Куньмину. Целью была мечеть Наньчен, самая большая в городе, и находящиеся рядом с ней мусульманские рестораны.
В этот раз, как бывает в Китае, случился массовый приступ непонимания у аборигенов, из-за чего мы едва не опоздали на поезд и не остались в Куньмине вторично.
Видно, мы приглянулись этому городу. Однако и в первый, и во второй раз мы из Куньмина все равно уехали.
В Куньмине и его округе смотрят пагоды, монастыри, музеи. Если такое интересно. Главная же туристическая приманка находится в 120 километрах от города и называется Шилинь. Шилинь — каменный лес, заповедник известковых скал разной величины и разной, часто причудливой формы. Прежде на том месте, где находятся скалы, было морское дно, и над формой скал трудилась вода; позже, когда море ушло, за дело принялся ветер.
Шилинь
Добраться до Шилиня можно двумя способами. Первый — сесть в туристический автобус. И ехать с группой, либо проявить личную инициативу.
Первый вариант обойдется в примерно девять долларов и будет плох тем, что поездка в Шилинь займет весь день. Туристическая барышня была наготове, когда мы вышли на железнодорожную станцию в Куньмине в 6:40 утра. Ее предложение — выезд в восемь утра, возвращение в шесть пополудни. Нас это никак не устраивало, потому что мы могли опоздать на поезд, и поэтому мы проявили инициативу.
Кроме своей продолжительности первый вариант имеет очевидные минусы в виде компании горланящих китайцев, с которыми придется не расставаться весь день, плюс тот факт, что по пути завезут во все пагоды, монастыри и другие места, где с вас можно будет взять деньги.
Второй вариант. Надо найти автобусную станцию. Это несложно, если встать лицом ко входу на вокзал и двигаться вдоль здания влево, пока не минуете подземный переход (там находится платный туалет) и здоровенную железобетонную лестницу, ведущую на второй этаж вокзала (вблизи — будка информации). Когда минуете, увидите на первом этаже зал и кассы. Вам туда. К слову сказать, на первом этаже вокзального комплекса находятся несколько ресторанов и магазинов, там можно купить лапши в дорогу. Или воды.
Важно иметь в виду, что даже на самой станции вас будут пытаться усадить в туристический автобус — поддаваться не надо. Просто идите в кассу.
Шилинь
Билет до Шилиня стоит четыре с половиной доллара. Автобус идет около полутора часов. В нашем случае девушка-попутчица сказала по-английски, что нам пора выходить. Если никто вокруг говорить на понятном языке не будет — показывайте водителю иероглиф. В качестве приметы скажу, что автобус заезжает на автостанцию, а не просто делает остановку у обочины. Таким образом, если заехал — скорее всего, вы на месте.
Дальше надо с автостанции выйти и повернуть налево, то есть пойти в том же направлении, в каком вы ехали. И пройти метров двести-триста. Важно: на станции можно оставить рюкзак. В одном месте с нас спросили за хранение полтора доллара, но мы договорились в другом за 60 центов.
Билеты, по которым пускают внутрь парка, существенно подорожали с момента выпуска нашего “Лоунли плэнет” 2004 года. Прежняя цена в 10 долларов изменилась на почти двадцать четыре, что может отвратить кого-то от посещения.
Так как перед вами огромный парк, не музей и не кинотеатр, можно попробовать найти альтернативный бесплатный способ проникновения. Более того, мы такой вход, похоже, обнаружили, когда уже зашли внутрь. По тропинке мы миновали изгородь из колючей проволоки, дальше уже начался лес, то есть было похоже, что еще немного, и мы окажемся среди домов. Нашли мы это место, зайдя на территорию заповедника и уйдя в левую сторону, что означает, что не доходя до главного входа, надо свернуть влево, в поселок, и искать лес, пройдя который, можно увидеть скалы.
Стоило ли увиденное тех почти пятидесяти долларов, которые пришлось заплатить на двоих, — это вопрос. Скалы и вправду известковые, некоторые действительно высокие. Мы нашли самую высокую и залезли на самый верх — красивый вид, некоторые имеют причудливую форму, видны окаменевшие кораллы и другие древние организмы.
Наиболее высокие и причудливые скалы названы, к ним проложены аккуратные каменные дорожки, есть указатели, телефонные будки, туалеты. Чисто, то есть нет следов стихийного веселья в виде бутылок из-под водки и ржавых банок из-под какой-нибудь сайры. Китайцы, доставленные группами, деятельно орут, но двигаются ровно по указателям, и поэтому от них легко оторваться, спрятаться в месте, где нет дорожек и будок, выпить, закусить и насладиться без спешки всей этой красотой.
Беда в том, что красота эта однообразна, и примерно через час, особенно если повезет сразу обнаружить самые высокие скалы, откуда открывается вид на весь Шилинь, становится скучновато. Мы провели в заведении два с половиной часа, на большее нас не хватило. К слову сказать, за это время мы успели осмотреть почти все рекомендованные красоты.
Обратный путь легко спланировать, посмотрев расписание на автостанции, чтобы не ждать автобус, а вернуться к его отправлению.
Вернувшись в Куньмин, мы решили поесть, для чего отправились в место, где, как было указано в нашем путеводителе, находилось много мусульманских ресторанов. К слову сказать, на юге Китая живет много мусульман, в частности, в Юньнани еще в то время, когда составлялась энциклопедия Брокгауза и Ефрона, их было три-четыре миллиона (ничего странного, если знать, что Юньнань вообще была присоединена к Китая войсками монгольского хана Хубилая).
Упомянутые мусульманские рестораны находились рядом с самой большой в городе мечетью Наньчен. Куда мы и направились по улице Бэйдзин. Дойдя за 20 минут до перекрестка с Хуаньчен, мы поняли, что двигаемся слишком медленно, и поэтому решили взять такси. За перекрестком их оказалось много. Машин двадцать. Я обошел все. И каждому водителю я показывал иероглифы, которые обозначали мечеть Наньчен. И все как один отрицательно качали головой. Я отнес это мистическое поведение к необъяснимым фактам, и мы все-таки решили идти пешком.
Мы долго шли, пока, наконец, не показался полумесяц на куполе другой, но уже близкой к нужной нам мечети. И тут же мы обнаружили первый мусульманский ресторан. Обрадованный я вошел внутрь и сказал “салом алейкум”. Пухлая девица-официантка сумрачно посмотрела на меня, сказала “мэйю” — “нету” — и жестом выставила вон.
“Ладно”, — подумал я. Скоро в нашем распоряжении должен был оказаться десяток ресторанов поприветливее. Я предвкушал плов и манты из баранины. Мы перешли улицу Цзиньби. Через минуту нас окружали огромные, высоченные здания, украшенные рекламой, вокруг текла людская река шириной в Волгу.
Наконец мы добрались до улицы Чжэнъи, на которой, если судить по схеме, должна была находиться мечеть Наньчен. О мусульманских ресторанах к этому моменту уже не думалось. Почему? Да потому что вокруг вместо ожидаемых котлов с пловом или лавочек с арабской каллиграфией сиял начищенный, высотой минимум в двадцать этажей город, тротуары и площади которого были под завязку заполнены праздными людьми, евшими итальянское мороженное, сияла раскрепощенная реклама, а полковник Сандерс на вывеске “Кей-эф-си” призывно подмигивал Великим Грудям Америки (по выражению героя одной книги Стивена Кинга) на знаке “Макдоналдса”. Радость, роскошь и веселье. Так развеялась мистика, связанная с таксистами, — место, где мы оказались, было недоступным для машин. Куньминский Арбат.
Ожидаемый мусульманский квартал исчез. Но мечеть-то должна была остаться! В “Лоунли плэнет”, правда, было написано, что восстановленная мечеть Наньчен выглядит как плохое казино из Лас-Вегаса, но к чему нам чужое мнение?
Сначала мы увидели купола, которые действительно выглядели как-то странно, будто эскизы к ним придумывал художник американского мультфильма про волшебную лампу Алладина. Дальше — больше. Несколько этажей здания между башнями с куполами оказались заполненными магазинами, где сверкали не то люстры, не то зонтики со стразами, не то все сразу плюс брюки с люрексом. Сердце мое упало.
Можно смириться с тем, что в городе сносят старые кварталы для постройки небоскребов, с трудом, но пережить исчезновение полноценной еды и появление на каждом углу стандартизированных бутербродов со сладкой газировкой, однако превращение соборной мечети в ЦУМ — это было чересчур.
Мы стали спрашивать, где находится мечеть, публику, которая сидела напротив этого магазина с куполами. Публика не знала, и только после того как мы обогнули здание с магазинами и оказались во внутреннем дворе, мы нашли мечеть. Это оказался скромный молельный зал на втором этаже в глубине двора.
Еду мы обнаружили на обратном пути к вокзалу. Так как в русском аналог отсутствует, назову место так, как оно называется по-английски: “food court”, то есть здоровенный зал, пролегающий в полуподвале очередного небоскреба между двумя улицами, полный столов, расставленных посередине, и десятков ресторанчиков по бокам.
Мы опаздывали и поэтому решили поесть на вокзале, для быстроты доставки взяв такси.
Двухчасовой давности история повторялась. Каждый таксист, которого мы останавливали, не понимал, что нам нужно на вокзал, даже после того как мы показывали ему наши билеты на поезд. В конце концов мы доехали до вокзала на автобусе номер 28, про который Марина запомнила, что его остановка есть на Бэйдзин, и который довез нас прямо до входа.
У нас даже осталось время купить лапшу. И мы уехали. Наше второе расставание с Куньмином.
Первое расставание тоже в конце концов закончилось счастливо. Как потом выяснилось, из конторы под названием “eLong”, с помощью которой можно покупать разные билеты в Китае, бронировать гостиницы и прочее, нам написали письмо о том, что рейс на Лицзян отменен, и что мы можем вылететь на следующий день.
Но это все мы узнали уже тогда, когда вернулись. А в половину шестого утра в Куньмине мы прикидывали разные варианты развития ситуации, из которых самым реальным было остаться в городе.
Потом появился некий человек, который сказал, что он может отправить нас в Лицзян рейсом другой авиакомпании за 133 доллара с каждого, а деньги нам потом возместят “Шэньчжэньские авиалинии”, самолетом которых мы должны были лететь первоначально за 52 доллара с человека. Идея показалась нам сомнительной, и мы стали терпеливо дожидаться, пока кто-нибудь объявится на стенде “Шэньчжэнских авиалиний”.
В конце концов появились две девицы, которые взяли наши паспорта и билеты и занялись своими делами в том смысле, что время шло, а они как бы забыли про нас. Наконец, мы поинтересовались, что будет дальше. “Ах”, — сказали девушки, дескать, мы про вас помним, и сообщили, что нас посадят на рейс другой авиакомпании, который отправляется через час.
Самолет взлетел, Куньмин остался внизу. Вблизи от города виднелось большое красивое озеро, похожее на грушу.
Кстати, вокруг этого озера, Дяньчи, и по дороге к нему находится множество парков, музеев, монастырей и прочего, и может быть, ехать надо именно туда, а не в Шилинь. Это я пишу к тому, что в самом Куньмине ничего особенного для осмотра нет — город этот получается пригодным исключительно в техническом смысле, потому что это столица провинции, а следовательно, и самый большой местный транспортный узел.
Лицзян
Как я прочел в одном месте, историческая часть этого города — самый изумительный в Китае аттракцион, который нравится всем без исключения.
Лететь к Лицзяну интересно, потому что начинаются горы, ведь дальше на север Сычуань и Тибет. Сам Лицзян находится на высоте около двух с половиной километров в долине, окруженной высокими пиками, что делает приземление захватывающим. Мы, в частности, сели только со второго раза, повторно прокатившись над долиной.
Аэропорт маленький, и как только вы из него выйдете, то окажетесь на остановке, откуда уходит автобус на городскую автостанцию, от которой уже недалеко до цели — старого города.
Было холодно, когда мы вышли. Яркое солнце и градусов пять-семь тепла. Автобус потихоньку наполнялся — почему-то возникло впечатление, что его подают к каждому рейсу. До города 25 километров — примерно полчаса езды и $2,20 за билет.
План состоял в том, чтобы после прибытия на место посетить “CITS” (контору, которая занимается иностранными туристами в Китае), разузнать насчет экскурсии в ущелье Прыгающего Тигра и билетов до Дали и Куньмина, потом обменять деньги по дороге, после добраться до старого города.
Автобус прибывает на автовокзал экспресс-автобусов — один из нескольких в Лицзяне. Надо выйти со станции, перейти дорогу и идти направо. “CITS” можно обнаружить по табличке на здании, затем подняться на четвертый этаж. Контора интереса из себя не представляет. Один человек говорил на английском, билеты продать не мог, про экскурсию ничего не знал, бесплатные карты отсутствовали — потерянное время. Двигаясь в прежнем направлении, мы вышли на улицу Фухуэй, на которой надо свернуть налево.
По дороге будет “Бэнк ов Чайна”, потом перекресток, где надо свернуть направо, на улицу Синь Дацзе — с этого места уже видны крыши старого города.
Вошедший в старый Лицзян этим путем попадает на площадь, где с правой стороны крутятся два черных водяных колеса, с правой же стороны есть будка туристической информации, а чуть впереди и слева начинается ряд домов, в которых есть туристические бюро, рестораны и магазины. Впрочем, если свернуть направо и пройти метров сто, то вы вновь окажетесь у туристического бюро, а вокруг будут рестораны и магазины. Короче, будьте готовы к тому, что весь этот город, каждая его пядь и дюйм будут заняты туристическими бюро, гостиницами, ресторанами и сувенирными магазинами, которых в таком объеме я не видел никогда прежде.
|
|
Музыка наси, парк Черного Дракона, Лицзян 30 секунд, 119 КБ |
Остаток дня мы посвятили тому, чтобы организовать экскурсию в ущелье Прыгающего Тигра (УПТ), найти жилье, поесть и прогуляться.
В УПТ можно либо мужественно идти на трек, либо расслабленно путешествовать на автомобиле — так я думал вначале. То есть рассматривая расслабленный вариант, я предполагал, что туристов в этом случае возят с места на место по краю ущелья, с тем чтобы в определенных местах они могли выйти и сделать снимок. Этот вариант нас вполне устраивал, так как куда-то мужественно карабкаться желания не было. Да и времени. На затею с треком надо дополнительных двое суток.
В первом турбюро нам предложили джип с водителем и горючим и входные билеты, про которые было известно, что один стоит $7,40. Всего получилось 74 доллара на двоих. Или же за 59 без билетов, то есть за те же деньги. Ниже 44 долларов за какую-то “маленькую машину” цена не пошла. Мы сказали, что вернемся, и двинулись дальше. Дальше ничего не произошло. Цена в 44 доллара оказалась сродни молибденовой стали, где бы мы ни спрашивали. Мы вернулись в первое место и договорились о старте в девять утра, так как на всё якобы требовалось около семи часов, а то и больше, а темнеть начинало уже после шести пополудни. Задаток — 15 долларов.
Найти гостиницу в Лицзяне несложно. Для этого просто надо смотреть на вывески и указатели. Гостиницы в Лицзяне интересные, потому что устроены в национальных домах, из которых поголовно весь старый город и состоит. Дома представляют собой темного дерева с разными украшениями двухэтажные строения с серой черепичной крышей. Внутри двор, куда выходят двери комнат. На уровне второго этажа — галерея, на которую двери комнат тоже выходят.
Важно поселиться так, чтобы окна вашей комнаты не выходили на улицу. Или ложиться спать вместе со всеми китайскими гуляками, которые будут отменно шуметь где-то до половины двенадцатого по нашим наблюдениям. Также надо иметь ввиду, что шумно будет на протяжении всего дня.
Очень хотелось отдохнуть, и мы остановились в первом же месте с названием вроде “Молодежного хостела”, чтобы найти который, надо свернуть от входа в старый город сразу направо, еще до водяных колес, и следить за указателем. Два этажа, двор, все деревянное. Нам предложили на выбор две комнаты: одну поменьше и без окон, стеной выходящую на улицу, за 15 долларов, но с кондиционером, который мог еще и греть, и вторую — большую, с окнами во двор, вдали от улицы, без обогревателя за 18 долларов. Вторая нам понравилась больше, и мы договорились на нее за 15 долларов, тем более что нам дополнительно постелили электрические простыни. Горячая вода, душ, туалет, телевизор. Белье чистое.
Еда. Принцип прост: пока вы внутри старого города, вы будете как бы на корабле или в самолете — словом, там, где выбора в смысле цены нет, вы попались. При этом рис с овощами будет называться рисом с овощами в стиле кухни наси (название народности, которая живет в Лицзяне), суп с лапшой будет с лапшой наси, пампушки — наси-пампушками. Короче, в результате этого детского трюка с вас потребуют немало денег. Есть аутентичные вещи в виде мяса яка, копченой свинины и колбас, а также чая, но все это относится уже скорее к сувенирам, нежели к завтраку или ужину.
Копчености
Вывод — выйдите за ворота старого города и пройдитесь по городу новому, там есть рестораны, уличные торговцы и магазины. В качестве сравнения цен: похожие ужины в старгороде и вне его обошлись соответственно в 14 и пять долларов на двоих.
Есть еще базар в старом городе, им собственно старый город и заканчивается. Можно пользоваться. По пути к базару цены съеживаются, а прямо на нем приобретают нормальный размер. Например, местное пиво стоит в любом ресторане около $1,80, у окраины старого города в магазине — $1,20, на базаре — 60 центов. Идти недалеко. Нами на базаре был приобретен большой пакет самодельных чипсов из батата за доллар.
Про китайские рынки и магазины важно помнить, что цены указываются, как правило, не за килограмм, а за “цзинь”, то есть за полкилограмма. Выражение “и цзинь” означает “один цзинь”. Можно пробовать произнести.
Возвращаясь к еде, сугубо местным и съедобным предметом является кровяная колбаса, фаршированная рисом. Мы купили подогретую на уличной жаровне палочку с нанизанной на нее кружками колбасы за полдоллара — оказалось невкусно.
Так сложилось, что мы оказались в Лицзяне 23 декабря, то есть ровно в канун сочельника, предшествующего католическому Рождеству. К еде это имеет прямое отношение, так как Рождество в Лицзяне активно праздновали. В частности, это выражалось в выставленных на продажу в ресторанах целых жареных свиных (поросячьих) тушах. От которых желающие могли получить кусок.
Здесь в самый раз перейти к описанию города, который мы застали наполненным китайскими туристами, и когда наступил вечер и началось полномасштабное гулянье, я в очередной раз подумал о том, насколько белый турист не делает погоды в Китае. Нисколько не делает. Улицы были освещены красными бумажными фонарями и светом, который лился из окон домов, бесконечных лавок, ресторанов и кафе. По улицам двигались жизнерадостные многосотметровые толпы. По улицам ходили веселые китайские люди, и на них было приятно смотреть — в том смысле, что эти люди искренне веселились и не были при этом явно пьяны — Первомай без водки.
Все это было в тот вечер, когда мы приехали, а уж на следующий вечер всего было вчетверо больше. Бурное празднование Рождества происходило во всех кафе и ресторанах на главных и неглавных улицах. На старой базарной площади местные тетеньки в национальной одежде водили огромный многослойный хоровод, втягивающий в себя все новых туристов. По каналам пускали бумажные кораблики со свечами. Музыка везде. Барышни-зазывалы с люминесцирующими метелками. Пиво стоимостью 14 долларов за бутылку в 330 мл в ресторане, где публика, поддерживая певца, отбивала такт деревянными колотушками по столам. Сплоченные маленькие отряды полиции в белых шлемах. Толпы хохочущих людей. Аллилуйя!
В Лицзяне основная достопримечательность — сам Лицзян. И тут все без обмана. Крыши серые, стены деревянные, каналов много — вода течет, мостики есть. Есть тети в нацодежде и синих кепках, про которых пишут, что они тут главные — матриархат. Глядя на тетенек, которые в разгар трудового дня курят на площади, сидя кружком, — веришь. Вот сейчас докурят, допьют пиво и пойдут домой задавать трепку. Крутится водяное колесо. Стоят рядом с низкорослыми лошадками погонщики в огромных меховых шапках. Вот подошел любопытный турист. Тотчас его на лошадь, шапку ему на голову и повезли по городу. Мимо деревянных резных стен под серой черепицей, мимо мостиков, каналов и тетенек в синих кепках. Туристу рады. Для него все.
Женщины наси
Туристу готовы продать любые сувениры. И их много. Есть наволочки (два доллара), фартуки (два доллара) и просто какие-то тряпочки с юньнаньской вышивкой — на шелке, яркой. Есть скатерти (десять долларов), сумки и прочие того же рода вещи из синего с белым рисунком батика. Вообще-то, эти штуки характерны не для народа наси, а для народа под названием бай, который живет южнее, но ладно, лишь бы покупали. Есть антиквариат. Есть лавки, где торгуют камнями. В одной, в частности, выставлены такие же похожие на жирную свиную грудинку камни, как и в тайбэйском музее, только размеры другие. Такой величины куском свинины можно легко насытить двух-трех очень голодных чернорабочих. Есть чай пуэр.
Поставим восклицательный знак, ведь Юньнань — это родина пуэра. Чай, который имеет элегантное и таинственное название. Чай, который прессуют в различной формы фигуры, что интересно. Чай, который ферментируют, выдерживают вплоть до десятка лет, и он становится только лучше. В конце концов, как говорят, пуэр способствует улучшению пищеварения и снижению уровня холестерина в крови, что актуально. Так вот, в Лицзяне пуэра много, даже непонятно, есть ли какое-нибудь другое место на земле, где его так много, как здесь. Он бывает разной степени выдержанности. Прессованный и так, и эдак. Разный по величине — от спичечной коробки до тыквы-рекордсменки. Завернутый в бумажку, вложенный в колено бамбука. Короче, выбор есть.
Основной принцип при покупке пуэра, исключая ситуацию, когда вы знаток и имеете о выборе выстраданное мнение, — не ленитесь. Лавки на каждом шагу, и не надо покупать в первой же. И во второй тоже не надо. И в десятой. Дойдите до базара, который я уже упоминал, — там будет дешевле всего. То, за что просили в первых рядах лавок $4,40, там стоило $1,50. Это не значит, что лавками надо вовсе пренебрегать. Во-первых, как я уже говорил, если вы знаток, то в лавках выбор будет заведомо больше, чем на базаре. Во-вторых, если лавки находятся на окраине, то там, вполне вероятно, что-то будут продавать по бросовым ценам. Так мы разжились спрессованным в виде восьмисантиметровой монеты с квадратной дыркой и красными шелковыми кистями пуэром ценой 74 цента за пару штук. В-третьих, никто не отменял в лавках возможность торговаться.
Добавим только — в чайных лавках. Потому что в других народ если и торговался, то крайне неохотно, либо просто отказывался. Лицзян — крайне популярное место среди китайцев, и здешние продавцы, в конечном итоге, на ваши деньги плевать хотели, сонмы соотечественников все равно купят все по нормальной сувенирной цене.
Еще к сувенирам, несмотря на съедобность, явно просится мясо яка и местные копчености. Мясо яка, маринованное и готовое к употреблению. Его много видов. Дают пробовать. Килограмм — около двадцати долларов, но цены могут быть и меньше, и больше. Мясо яка продают в виде конфет — завернутым в яркие блестящие фантики.
Целые вяленые свиные окорока выглядят так же, как пармская ветчина или испанский хамон. Свисают гроздья копченых колбас — увлекательно. Раскусив, что в Лицзяне цены чрезмерны, мы удержались от покупки этих штук, рассчитывая сделать это в другом месте, и оказались правы.
* * *
На следующее утро мы стартовали в направлении знаменитого ущелья Прыгающего Тигра. “Маленькая машина” оказалась микроавтобусом, где вчетвером было бы тесно, а вдвоем нормально, потому что можно было сесть на сиденье вдоль.
Дорога живописная. Горы, рисовые террасы, смутное ощущение не то осеннего утра, не то проснувшейся после зимнего сна природы. Свежескошенная желтая щетина соломы и какие-то цветочки на голых черных ветках деревьев. Юйлунсюэшань — Снежная Вершина Нефритового Дракона — гора высотой больше пяти километров, вид на нее из Лицзяна считается красивым, по дороге к УПТ она видна с разных сторон. Слева от дороги появляется полоса мутной серой воды — это Янцзы, одна из самых больших рек Китая.
Остановка номер один — бесплатная, есть некий храм. Вторая уже платная — три доллара с человека, и у вас будет возможность сфотографировать или просто полюбоваться “первым поворотом Янцзы”. Самая длинная в Китае река стекает с Тибетского нагорья, течет на юг, и вот в этом самом месте поворачивает на север; то есть дело не в том, что до этого места река прямая как стрела. Просто этот поворот кардинальный.
|
| Янцзы в ущелье Прыгающего тигра |
Третья остановка — кафе на берегу Янцзы. В ассортименте рыба из реки. Двадцать долларов за килограмм — отказались.
Потом после 2,5-часового пути был неожиданный финал, так как машина остановилась на стоянке, и водитель показал жестом, что, дескать, все, приехали. Напоминаю, что как я себе представлял предварительно, мы должны были ехать вдоль ущелья, время от времени останавливаясь, чтобы заглянуть в пропасть, а вместо этого нам предлагали нечто не очень ясное.
В кассе продавали билеты двух видов: за $7,40 и почти за двенадцать долларов. Про последние было сказано, что они дают право входа на другие объекты, которые нас в тот момент не заинтересовали. Мы купили более дешевые билеты, подошли к шлагбауму, до последнего надеясь, что машину сейчас подадут и мы поедем, но ничего подобного, нам просто показали, что можно идти.
Удивление сменилось разочарованием, а потом раздражением. Это произошло в тот момент, когда отойдя метров двадцать по прекрасно вымощенной дороге, огороженной со стороны реки бетонной несносимой оградой, мы увидели табличку, которая гласила, что в данном месте к ограде приближаться нельзя — опасно. Одновременно показался человек в зеленой армейской шинели с мегафоном в руках, который с расстояния в несколько метров стал выкрикивать чтобы мы поскорей проходили. Следующая табличка гласила, что нельзя курить, а еще чуть дальше, мы увидели призыв проходить быстрее, потому что возможен камнепад.
Погибнуть от камнепада в этом месте представлялось возможным не более, чем от стакана холодного пива в жаркий день, и хотя было понятно, что все это сделано для безопасности, так как мертвый турист никому не интересен, тем не менее, впечатление складывалось невыгодное.
Бурная Янцзы мчалась по своим делам, а мы раздумывали, не бросить ли всю эту затею и не поехать ли назад. Это к тому что, вероятно, из-за того что снизу было видно только часть горных склонов, образующих ущелье, казалось, что глубина ущелья метров пятьсот вместо обещанных трех-четырех километров. А тут еще объявились китайцы, которые сидели в повозках, которые другие китайцы тянули — такие всамделишные рикши. Китайцы в повозках что-то ели.
Положение спас маотай, глотнув которого, мы немного повеселели и решили пройти еще немного, а потом еще. Дорога шла под уклон, и в итоге мы добрались до конца этой необыкновенной трассы длиной километра в два. Трасса заканчивалась несколькими смотровыми площадками над рекой и почти у самой воды. С площадок можно было обозревать водопад, читать на памятной табличке, что именно в этом месте глубина ущелья составляет 3900 метров и лицезреть огромный камень посреди реки — вероятно, тот самый, с помощью которого тигр и перепрыгнул через реку. Нам понравилось.
Обратный путь прошел гораздо быстрее еще и потому, что дорога вновь шла под гору — такая мистика.
В Лицзяне мы были около трех пополудни, потратив, таким образом, на поездку шесть часов.
Следующей затеей было посещение парка вокруг пруда Черного Дракона, на территории которого, как обещалось, можно будет посмотреть не только сам пруд, но и всякие другие вещи. Говорилось (“Лоунли плэнет” за 2004 год), что вход стоит что-то около трех долларов, и мы были к этому готовы. Не были мы готовы к тому, что за вход попросят 12 долларов за один билет. Вот тут мы и сообразили, что те дорогие билеты, которыми можно было обзавестись на входе в УПТ, дали бы нам возможность проникнуть в парк, но было поздно. Платить такие деньги не хотелось, и мы потихоньку пошли прочь. В этот момент и появилась она. Одетая в нечто голубого цвета.
Барышня в голубой ватной куртке предложила нам проникнуть в парк за $7,40 на двоих. Сошлись на $4,40.
Я предполагал, что барышня просто проведет нас, пусть не через главный вход, но тем не менее через какую-нибудь официальную калитку. Я ошибся. Это оказался вариант казаков-разбойников напополам с “Зарницей”. Сначала мы долго шли, огибая парк снаружи, потом пробирались кустами, потом проползли под колючей проволокой и таким образом, как я понял, наконец оказались внутри парка. Однако это не было концом испытаний.
Выглянув из кустов, наша провожатая обнаружила часового, и нам было предложено подняться по ступенькам наверх. Как выяснилось, в конце пути никакой другой дороги по верху не было, и мы вскарабкались довольно высоко, чтобы оказаться в неком павильоне на вершине холма с открывающимся на окрестности видом. Потом слезли с холма, но часовой поста не покинул. Повторив всю ту же акробатику с колючей проволокой и кустами, мы спустились вниз и оказались у какого-то входа в парк, где охрану осуществляла тетенька в будке рядом со шлагбаумом. Голубая куртка жестами объяснила, что вот-вот произойдет смена караула, и тогда путь будет открыт. Время шло, караул был на месте, и мы с Мариной просто пошли в парк, оставив девушку в голубом за шлагбаумом.
Пруд оказался живописным. Есть некий храм. Есть художники, которые рисуют картины пальцами, не кистью или карандашом, — это как будто бы уникально. Мы застали выступление оркестра, игравшего старинную музыку. В пруду должна отражаться гора Нефритового Дракона, но за этим надо приходить утром.
Вывод — в парке приятно, и легко можно провести пару часов, особенно если вам больше некуда спешить. И тогда выгодно приобрести дорогие билеты — в случае, конечно, повторения нашего маршрута. Цена в 12 долларов только за парк кажется чрезмерной.
Из Лицзяна можно уехать автобусом с нескольких автобусных станций. Можно с той, на которую прибывает автобус из аэропорта, а можно с другой, которая находится на юге города — откуда уходят автобусы на большие расстояния. Найти ее несложно — если вы пройдете насквозь старый город и минуете рынок, то останется только спросить, вам любой покажет направление. Другой вариант заключается в том, чтобы выйдя из ворот старого города, тех самых, у которых вертится водяное колесо, перейти улицу и пройти немного в левую сторону. Там рядом со ступеньками воздушного железного моста находится остановка городского автобуса номер четыре, который довозит ровно до нужного места.
Билеты можно было купить и в гостинице, где мы останавливались. Однако в этом случае мы заплатили бы примерно по десять долларов против семи на автовокзале.
Автобус уходил в восемь утра. Как это водится в китайских гостиницах, с нас взяли при вселении залог в $14,80, и такую же сумму мы заплатили за первую из двух ночей вперед, из чего следовало, что при выселении мы ничего должны не были.
* * *
Если сказать, что Лицзян — заповедник для туристов, это будет точно и неточно одновременно. Потому что очевидно, что для туристов, однако здесь все настоящее: и резьба, и каменные мостики, и собаки — нигде больше я не видел в Китае так много разных породистых собак. Из этого следует, что, на мой взгляд, просто нужно усилие для того, чтобы увидеть это место без туристов, уловить невнешнее очарование, увидеть, как под почти незаметным медленным ветром раскачивается в темноте горящий красный бумажный фонарь. И отражается в черной воде и в стекле за фигурной деревянной решеткой. В этом отражении можно увидеть слезу грустящей красавицы. Или глаз тигра.
Дали
Ехать четыре часа. Дорога вначале интересная, потому что горы, а уже на равнине — потому что появляются дома, сделанные в стиле народа бай, который в Дали живет.
Архитектурно дома выглядят самыми обыкновенными — четырехугольными в плане, с крышей из серой черепицы с фигурными загибающимися кверху коньками по углам. Вот, правда, на той стороне дома, что выходит к дороге, как правило, нет окон. Но не в этом дело. Оштукатуренные в бледно-серый цвет дома имеют в верхней части стен, а в некоторых случаев и на углах, рисунки и надписи, сделанные черным цветом и помещенные в прямоугольные или иной формы медальоны. Выглядит это как китайская живопись, свитки на стенах. Красиво.
Роспись стены в стиле бай
Мы совершили небольшое жульничество, купив билеты до Дали, но на вопрос водителя ответив, что едем до Сягуаня.
Сягуань — новый город, который находится от старого города, которым является собственно Дали, на расстоянии в полчаса езды на общественном транспорте. Мы хотели побывать в Дали, но сначала нам надо было именно в Сягуань, чтобы купить билеты на вечерний поезд в Куньмин, а по возможности, и другие нужные нам билеты.
Путеводитель упоминал городской автобус номер один, который мог доставить нас от автостанции на вокзал. Однако, так как было сказано только, что автобус идет от центра города, без указания конкретного места, мы для быстроты наняли рикшу, которых было несколько у входа на станцию. Второй раз в жизни я видел в Китае рикшу, и это была женщина. Мы пообщались на предмет того, что цена за дорогу до вокзала должна быть не два с половиной доллара, а один, и когда договорились, минут за пятнадцать до вокзала добрались.
Вот расписание работы кассы на вокзале в Сягуане — чтобы найти ее, надо зайти под лестницу, которая ведет собственно к вокзалу. И направо. Итак: с 7:30 до 11:30, потом с 12:30 до 17:00, потом с 18:00 и до 20:11. Неожиданно неровное окончание времени работы кассы связано с тем, что в 20:16 уходит последний поезд.
“Лоунли плэнет” 2004 года указывает последний поезд в 23:00 — выходит, что расписание меняется.
Из Сягуаня поезда идут только в Куньмин. Билеты стоили около 13 долларов (здесь и далее указывается цена для плацкартного спального вагона, “hard sleeper”). У станции девушка пыталась продать якобы ненужные ей билеты. Я неоднократно читал, что покупать билеты с рук в Китае не стоит, тем более это лишено смысла в Сягуане, так как в Куньмин идет несколько поездов в день, и вероятнее всего, места есть всегда.
В кассе нам продали и билеты из Куньмина до Гуйлиня. Вероятно, могли продать и на какие-нибудь другие маршруты, так что если вам нужны билеты на несколько переездов — спрашивайте.
Если стоять спиной к вокзальной лестнице, то с правой стороны вы увидите автобусы. Оттуда уходит в Дали восьмой номер. Кстати, как выяснилось, он же останавливается рядом с тем автовокзалом, к которому мы приехали. Проезд стоит 20 центов.
Когда автобус въезжает в Дали, лучше всего, казалось бы, выйти ближе к центру, например, на пересечении улиц Жэньминь и Вэнсянь — последняя улица упирается своими концами в Северные и Южные ворота соответственно, ведь Дали обнесен стеной. На деле место для того, чтобы выйти, можно выбрать любое — город совсем небольшой. Разве что у вас совсем не будет времени.
А если его не будет — будет жалко. Дали — место очень приятное. Недаром, это бывшая столица царства. Которое занимало не только территорию Юньнани, но и часть Бирмы.
|
|
|
Рождество Христово, служба в христианском храме, Дали 31 секунда, 122 КБ |
Двадцать пятое декабря. Рождество по западному стилю. Яркое солнце, синее небо. Градусов 18-20 тепла. Лепестками покрыты вишни. В воздухе хорошо. Потому что когда видишь 25 декабря мохнатые от розовых цветов ветви на фоне ярко-синего неба — это хорошо.
Очень расслабленный город. Может быть, в этом причина того, что его так любят бэкпэкеры. То есть ты вроде как черт-те где, в Юньнани, в горах, за крепостной стеной, а тут лучше, чем дома. Можно сидеть, смотреть на синее небо и пить пиво. Или не пить. Если лень.
Для бэкпэкеров устроена в Дали целая улица — Хуго, местное название — улица Иностранцев. Хостелы, турбюро, где можно купить любые билеты, бары, рестораны, почта, переговорный пункт. Загон для героев. В принципе, можно оттуда и не выходить. Есть с кем пообщаться.
С другой стороны, почему не выйти и не пойти, например, на базар? Там можно купить юньнаньской ветчины или свиной колбасы местного приготовления — доллар за сто грамм. На улице, ведущей к базару, можно приобрести только что запеченную утку — $2,70 за целую. Или сделать длительную остановку у больших глазурованных зеленым и коричневым кувшинов.
В этих кувшинах находится местный самогон, предположительно из сливы. На кувшинах указана цена за сто граммов, от 45 до 75 центов. Мы перепробовали все виды. Самый дешевый понравился больше всего. Можно выпить на месте, а можно попросить, и напиток нальют в бутылку из-под минеральной воды. В нужном количестве. Это крепкая и вкусная вещь.
Продолжая о еде, можно упомянуть два места, где мы поели в Дали, — одно у южных ворот, где напротив ресторана цвела вишня и мы получили очень острый суп с рисовой лапшой, шпинатом, разными овощами и четырьмя или пятью видами грибов; и второе — напротив христианской церкви, где были пельмени, приготовленные на пару. За два супа и бутылку воды мы заплатили около двух долларов, пельмени стоили $1,20 за десяток.
В Дали можно обзавестись сувенирами — упомянутыми уже скатертями (мы купили такого же, как в Лицзяне, среднего размера за $4,40) или сумками, сделанными из сине-белого батика, либо чем угодно, тем более что здесь торгуются.
А еще можно было поехать смотреть на озеро Эрхай и знаменитые три пагоды по шестнадцать и две по десять этажей. Это, как пишут, в двух километрах от города.
Но у нас кончилось время, мы сели на автобус номер восемь на Жэньминь и уехали на вокзал.
Именно Дали оказался тем местом, где наступил характерный для всякой далекой поездки пленительный момент — я внезапно почувствовал, что объективно на свете существует только то, что я вижу сейчас, вот этот угол дома, китайцы, которые идут мимо, цветущая вишня. А больше ничего, никогда и нигде не существовало. И не существует. Такой чистый звук.
Гуйлинь
В городе мы побывали трижды и каждый раз очень коротко — заранее было решено, что знаменитые для этих мест холмы мы посмотрим по дороге на рисовые террасы и в Яншо.
Билет на поезд из Куньмина стоил около 42 долларов на одного, и в провинцию Гуанси, в которой Гуйлинь находится, мы приехали в районе часа дня. И сразу отправились покупать билеты.
|
| Пагода на озере |
Штука состоит в том, что большинство поездов уходят из других мест, например, из столицы провинции Наньнина, где большинство билетов стремительно раскупаются. То есть тянуть в Гуйлине с покупкой билетов нельзя.
Да, такие очереди мы не видели даже в Пекине или Шанхае. Когда в ряд стоят человек семьдесят, и таких рядов десять. Про китайскую очередь надо знать, что личное пространство здесь гораздо меньше нашего, что означает, что вас будут обступать, толкать, прижиматься, кроме того, при малейшей возможности попытаются встать перед вами, особенно если вы оставите впереди себя зазор. Не надо стесняться и сетовать на невоспитанность китайцев. Просто делайте так же, как они.
Примерно за час мы получили свои билеты до Гуанчжоу и вышли из вокзала.
Если стоять к вокзалу спиной, то перед вами будет площадь, где с правой стороны находится пара турбюро, где можно получить любую из местных экскурсий, а если миновать площадь, то перед вами будет та улица, которая нужна. Потому что на улице Чжуншань находятся при движении по ней в левую сторону: отделение банка, где мы поменяли деньги, несмотря на то что было воскресенье, автовокзал, откуда можно уехать во все нужные места, а также всякого рода заведения, где можно не очень дорого поесть, в Гуйлине с ценами на еду непорядок — дорого. Кроме того, Чжуншань — центральная улица, которая проведет вас мимо дорогих гостиниц, магазинов, “Кей-эф-си” с “Макдоналдсом”, и вы окажетесь у двух озер, как это случилось с нами.
Рядом с озером, которое слева, есть старые Южные крепостные ворота и восьмисотлетний баньян, а на самом озере — каменные, идущие зигзагом мостки, что, как я помню, делается, чтобы идущая за человеком всякая нечисть застревала на поворотах. На втором озере есть пагода на маленьком острове, прежде соединенном с берегами мостами, если верить карте в “Лоунли плэнет”. Сейчас мостов нет. Башня отражается в озере — красиво. Вечером на ней зажигаются огоньки, которые тоже отражаются.
Еда. Жареная утиная нога — доллар; лепешка, купленная у муслима рядом с автовокзалом — 30 центов; лапша с овощами и рис с овощами и курицей (по дороге к озерам по улице Чжуншань есть целая вереница маленьких ресторанов через мост на реке Таохуа) — все вместе за четыре доллара; сладкий, упакованный в лист какого-то растения и сваренный рис — 20 центов.
Температура — от очевидно холодной, градусов в пять тепла и с ветром, до вполне комфортной, плюс 15—18 градусов.
В Гуйлине, как я уже писал, есть холмы, которые можно осматривать. Находятся также недалеко от улицы Чжуншань. Мы же пошли на автовокзал, купили билеты в Луншэн и покинули город.
Что делать в Гуйлине — не очень понятно, если только не использовать его как площадку для разных поездок в округе. Ну, или все-таки добраться до холмов и лазать по ним.
Луншэн
Этот город — место старта для экскурсии на знаменитые рисовые террасы Драконова Хребта (РТДХ).
Дорога от Гуйлиня до Луншэна красивая и рекомендована к осмотру. Да, интересно, потому что вдоль дороги попадаются те самые холмы; кроме этого, когда дорога уходит в горы, проезжаешь мимо рисовых террас, да и просто живописных пейзажей.
Дорога от Гуйлиня занимает примерно три с половиной часа. Билет стоит $2,20. По приезду мы попробовали договориться сразу на автостанции, чтобы нас отвезли на искомые террасы, но было уже совсем темно, нам называли несуразные цены в размере 15 долларов, и мы решили переночевать в городе.
Путеводитель называл два возможных места для ночлега. Мы нашли еще одно. Называется контора “Туризм отель” и найти ее несложно, если от автостанции пойти направо через мост, дойти до конца улицы, свернуть налево и пройти еще десяток метров, поглядывая на вывески.
Под вывеской мы обнаружили полностью безлюдный мрачноватый холл, в котором лишь после наших призывов появилась стесняющаяся барышня, которая согласилась сдать нам номер на двоих с удобствами и телевизором, но почему-то на пятом этаже. Говорю об этом с удивлением, так как впервые мы ночевали в совершенно пустой семиэтажной гостинице. Свет только на лестнице, темные длинные коридоры и наши гулкие шаги. За номер мы заплатили 12 долларов после торговли.
Автобусы на РТДХ уходят с того же перекрестка, где расположена автостанция. Было около девяти, когда мы подошли к первому и единственному небольшому автобусу на станции и показали иероглифы, которые обозначали РТДХ. “Да”, — сказали нам, и потом еще минут пятнадцать—двадцать мы ждали остальных пассажиров.
Ехать недалеко, но долго, около часа, и не скучно, потому что красиво. Билет — $1,80 за один. По дороге автобус остановится, появится человек, который продаст билеты на въезд в область террас. Цена одного — $7,40.
Когда мы проехали стоянку, на которой было много туристических автобусов, мы впервые подумали, что едем не в Пинань — так называется деревня, самое посещаемое место, рядом с которым расположены террасы. Мы же ехали еще какое-то время, а когда вышли на конечной, то оказалось, что нас привезли в Цзинькэн — так называется второе место, гораздо менее упоминаемое.
Как сказано, в этих местах живут некие народности — мяо, яо, чжуаны, дун. РТДХ находятся недалеко от границы между провинциями Гуанси и Гуйчжоу. Гуйчжоуские мяо, мятежи которых имели место во времена упомянутых уже императоров цинской династии, живут в том числе и в Гуанси.
Про самых длинноволосых в мире женщин другого племени, яо, написано так много, что от себя могу добавить только одно: давно я не видел столько почти без перерыва смеющихся и улыбающихся тетенек.
С одной такой я впервые в жизни попробовал применить “голландскую” систему торговли, про которую только читал до этого. Предметом служили толстые, простые по форме традиционные серебряные серьги, за которые попросили 200 юаней. Я предложил 30.
— Сто, — заливаясь от смеха предложила тетенька.
— Тридцать, — настаивал я.
— Хорошо, пятьдесят.
— Двадцать, — фокус голландской системы состоит в том, что вы не идете навстречу продавцу, поднимая цену, а напротив — опускаете, апеллируя к тому, что раз продавец не согласился с предыдущей ценой, значит она его не устроила. Тетенька запнулась на какую-то секунду, потом снова заулыбалась.
— Тридцать, — сказала она.
Торг возобновился после того, как мы вернулись с восхождения на одну из смотровых площадок. Теперь на веранде гостевого дома, в котором мы оставили рюкзаки, а до этого поели ($3,70 за лапшу со шпинатом и жареный рис с яйцом и овощами), собралась целая компания веселых женщин, одетых в свои яркие костюмы с черными платками на голове, — найти нужную нам не представлялось возможным. Она обнаружила себя сама, показав на свои собственные серьги, сильно растянувшие мочки загорелых ушей.
— Тридцать.
— Двадцать.
— Хорошо, двадцать, но за одну.
И так далее, под несмолкающий одобрительный женский смех. Результат — серьги нам достались за 25 юаней. Было приятно торговаться.
Заканчивая о сувенирах — предлагают другие местные серебряные украшения, которые, как пишут, вероятнее сделаны из бронзы, знатоки отличат. Еще здесь выращивают якобы самый острый перец во всем Китае, и за 75 центов мы купили довольно большой пакет подсушенного красного перца стручками.
Однако не за перцем едут сюда. Сюда едут смотреть террасы, и они того стоят. Если верить схеме, то в Пинане есть две смотровые площадки, с которых открывается вид. В Цзинькэне площадок три. Мы выбрали площадку под номером три с названием “вершина золотого Будды”. Местная публика предлагает себя в проводники, но проводник вам не понадобится, если вы будете идти по той выложенной камнем тропинке, которая удобнее всего. Это в том смысле, что когда в месте очередного разветвления мы пошли не по ухоженной тропинке, то моментально оказались среди террас, где тропинка просто пропала, пришлось карабкаться практически вертикально вверх, причем назад было как-то не вернуться. В результате нам понравилось, потому что мы взобрались именно что по самим террасам, но если идти по тропинке, то это будет несравнимо удобнее.
Террасы
Затея с подъемом заняла часа полтора. Террасы красивые, и их много, а когда мы спускались, то впервые в жизни оказались среди высоченных бамбуков, чьи стволы были до пятнадцати-двадцати сантиметров в диаметре — такая роскошь. Словом, террасы, конечно, можно рекомендовать. И даже для того, чтобы провести там несколько дней. В деревянном традиционном доме — выбор гостевых домов велик.
Было тепло. Градусов двадцать тепла.
Обратный путь до Гуйлиня мы проделали без остановки в Луншэне — кондуктор уточнила, куда нам надо, и в каком-то маленьком городке примерно в середине дороги нас пересадили на другой автобус.
Когда мы въехали в Гуйлинь, обнаружилось, что за прошедшие сутки вдоль трассы в город были посажены пальмы. С толстыми стволами и высотой метра по три. Пальм было посажено примерно двести. Или больше.
Билет до Яншо, куда мы отправились сразу по приезду, стоит $2,20. Уехать можно с автостанции, а можно с площади рядом с железнодорожным вокзалом.
Яншо
Ехать около часа. Где-то с половины пути группами и поодиночке начинают попадаться покрытые деревьями горы — то, ради чего едут в Яншо. Это удивительно красиво. Без всякой натуги рождаются фразы вроде “в горах Яншо я оставил свое сердце”. Зрелище это тем более удивительное, что, как известно, традиция китайской живописи говорит, что великие образцы оставлены в прошлом, отчего надлежит им подражать, а не искать что-то новое. Так как на образцах нарисованы эти горы, значит, они нарисованы на подавляющем числе работ многих поколений многих китайских художников. Изображений этих гор так много, что у меня, например, в свое время сложилось твердое убеждение, что это вот такая манера у китайцев рисовать горы.
На деле — все настоящее и, повторюсь, удивительно красивое.
Человека, который поджидал нас на выходе из автобуса, звали Ричард. Второй, учитывая что один в эту поездку уже был. На Тайване. Он горячо предложил нам ночлег в своем хостеле. Мы не отказались посмотреть.
Все автобусы из Гуйлиня, откуда вы, скорее всего, прибудете, делают конечную остановку на площадке, которая одной стороной выходит на Паньтао, по которой, собственно, автобус и приедет. Это одна из основных улиц города, и если вы на нее вернетесь и пойдете в том же направлении, что и ехали, то через самое короткое время дойдете до Си Цзе — улицы, которую называют Западной или улицей Иностранцев. То, что перед вами именно Западная улица, определить просто — туда очень широкий въезд, а на ней самой много огней, людей, шума и прочих привлекательных вещей.
Ричард провел нас по Паньтао мимо Западной улицы, потом мы перебрались на другую ее сторону, прошли еще немного вперед и вскоре увидели вывеску, которая призывала свернуть с улицы направо. На вывеске сказано “Yangshuo Youth Hostel” или что-то в этом духе. Дополнительным ориентиром, если кто-то захочет разыскать именно это место, станут ступеньки, которые ведут к хостелу из проулка влево и вверх.
Вероятно, в сезон, когда город полон туристов, какие-то проблемы с ночлегом тут и могут быть, но только не в конце декабря, когда там были мы. Мы покинули Ричарда с тем чтобы осмотреться и узнать, какие цены и какое жилье предлагают в городе, и оказалось, что выбор очень велик. На Западной улице в переулках, к ней примыкающих, гостиниц много. Минуса два. Либо будет шумно, либо вообще в комнате не будет окон. Цена — 12–15 долларов за комнату на двоих с удобствами.
Мы вернулись к Ричарду. Во-первых, он нам предложил номер на третьем, самом последнем этаже, откуда с площадки открывался отличный вид на горы. Более того, получалось, что сам хостел находится на склоне горы — это уже с внутренней стороны. Во-вторых, внутри явно должно было быть тихо, а в-третьих, я не мог удержаться, чтобы не снять номер по прежде обычной, а теперь легендарной цене. Дело в том, что с самого начала за номер на двоих с удобствами было запрошено шесть долларов и заявлено, что это самая низкая в городе цена. Наверное, так и было, но мы договорились за четыре доллара.
Еда в Яншо. Была обнаружена в центре города повсеместно. В частности, на улице, которая отходит от той самой площадки, куда прибывают автобусы. Туда можно пройти, если двигаться мимо небольшой будки на краю площадки. Это к тому, что план города в нашем путеводителе 2004 года не очень соответствовал действительности. Улиц гораздо больше, чем на нем нарисовано.
Кафе, которое находится на улице слева, и в которое, по сути, упираешься, выходя со стоянки, обещает самые вкусные пельмени в Яншо. Пельмени большие и не очень дорогие, $1,50–$1,80 за десяток, но не самые вкусные. Примерно в середине улицы и уже справа есть заведение, ничем с виду не выдающееся и почти все время пустое, но пельмени там были очень хороши, хотя и чуть дороже — около трех долларов за десяток. Разных видов. Там же мы ели больших фаршированных свининой улиток — вкусно. Около четырех долларов за большую порцию. Плох был суп — два доллара и невкусный. Заведение можно определить по большим желтым плакатам, которые выставляются на мостовую. На плакатах изображение еды. В меню есть английские названия. Всех работников — один повар. Иногда некая девица.
Улица в Яншо
В кафе номер один мы наконец нашли то, что давно искали во всех городах на китайском юге, где только были. Водку со змеей. Пяти- или скорее семилитровая прозрачная банка стояла на прилавке, полная прозрачной же жидкости, где внутри была не то одна очень длинная змея, не то целый их клубок. Цена удовольствия — 75 центов за бокал в примерно 150 мл. Вкус свежий. Как рассказали китайцы-попутчики, применяется для поднятия тонуса. Если выпить значительное количество, тонус действительно становится изумительным.
В месте, откуда стартовала экскурсия на плотах по реке Ли, в другом кафе мы видели банку, в которой был целый петух в черном оперении — средство для повышения тонуса у стариков.
В первый вечер мы разорились на большую рыбу, которую принесли на блюде, установленном на жаровне, так что она все время оставалась горячей, так же как и овощи вокруг нее. Стоила около семи долларов. А завтракал я несколько раз на маленькой улочке, которая отходит от Западной улицы в самом начале налево. Большая миска лапши со шпинатом, куда по моему выбору могли положить улиток, ветчины, плюс специи или еще какие-нибудь ингредиенты вроде грибов, которые уже добавлял сам. 75 центов.
* * *
Среди запланированных развлечений в Яншо значилась экскурсия по реке Ли, поход на ночное шоу Чжан Имоу, бесцельное шатание по городу и посещение рынка.
|
|
|
На шоу Чжан Имоу, Яншо 25 секунд, 100 КБ |
Первым, кто предложил нам билеты в нужные места, был Ричард, сообщивший цену в 500 юаней за экскурсию и шоу, что было похоже на стандартные цены в 100 юаней за экскурсию и 376 — за шоу на двоих, в сумме 476, после чего мы решили обратиться в турбюро, которых в городе много. Результат — 350 юаней за все (билеты на шоу по 140 юаней и 70 — прогулка на лодке). Однако и это не предел, так как по реке мы ездили вместе с испанцем, которому прямо в его гостинице предложили билет на ночное представление за 100 юаней. В общем, торгуйтесь.
Чжан Имоу — известный кинорежиссер. Вечером, когда нас сажали в микроавтобус, чтобы отвезти на представление, я ожидал, что покажут фейерверк. Хотя фильм “Дом летающих кинжалов” видел. Но вот то, что его снял Чжан Имоу, не запомнил. А еще этот человек был главным режиссером церемонии открытия олимпиады в Пекине. Собственно, это самое открытие и показывают под Яншо.
Думать о том, как все будет устроено технически, не надо. Привезут, отведут, покажут, куда садиться. В нашем случае попросили после окончания представления дойти самим назад до микроавтобуса.
Само представление — с одной стороны несколько тысяч зрителей, с другой несколько тысяч участников. Большой водоем, в котором, по сути, все и происходит, огни, музыка, слаженные движения в обрамлении тех самых знаменитых гор. Все фотографируют, ну и вы тоже можете. Только надо помнить, что будет темно, то есть надо иметь спецприспособления для такой съемки.
На следующий день около девяти утра мы отправились на лодочную прогулку. Для чего пришли к турбюро, где нас посадили в микроавтобус и отвезли к точке старта. Там можно было видеть тот пейзаж, что изображен на банкноте в 20 юаней. Меня спасло то, что я был невнимателен и ничего особенного не увидел.
Горы в тумане
Лодки — не лодки, а моторизованные плотики из пластиковых труб, имитирующих бамбук. Сооружение снабжено навесом. Ехать было холодно, не спасали даже теплые фуфайки под куртками, зато виды красивые. Река довольно широкая, вода довольно прозрачная. Сделали две остановки, во время первой предлагалось приобрести альбомы с видами и сфотографироваться либо с бакланами, либо с девушками в нацнарядах, а во время второй, на какой-то каменистой косе среди реки, выпить чая с имбирем и съесть рыбку или рачка из тех, что предлагали местные жители.
Бакланы используются в здешних местах для рыбалки, суть которой в том, что птица рыбу ловит, но проглотить ее ей не дают. Вот, вероятно, такую рыбу на той косе и продавали. Хочется так думать. Дяденьку с бакланами мы встретили на обратном пути и сфотографировали.
Рыбак и баклан
Если коротко, то и в случае с представлением, и с прогулкой, по моему мнению, главное, что стоит внимания, — это горы. И, кстати, показалось не таким уж важным видеть их десятками. Даже одна — это очень красиво и удивительно. Можно долго рассматривать. Кстати, горы хорошо видны из самого городка; к тому же, можно устроить велосипедную или пешеходную экскурсию, чтобы увидеть какую-то конкретно.
Если двигаться по Паньтао в направлении Гуйлиня от площадки, куда приходят автобусы, то на противоположной стороне улицы несложно обнаружить рынок. Там продают удивительные вещи. Мы видели огромных рыб, лягушек, змей, улиток и черепах. Мы видели кроликов, уток, кур, петухов. И гусей высотой от лап до макушки метра в полтора — я и не думал, что гуси бывают такими большими.
|
| Горы, река и бамбук |
У самого входа висит большой самодельный плакат, извещающий о наличии ресторана, где подают блюда из собачьего мяса. И мы бы туда пошли, но вот сначала решили просто прогуляться по рынку. И обнаружили две лавки, где собачьим мясом торгуют. Там же в клетках были живые собаки и даже кошки, предназначенные на убой.
Конечно, я читал про то, что собак, предназначенных для еды, выращивают специально. И вероятно поэтому, не слишком задумываясь, представлял, что на обыкновенных собак они не очень должны быть похожи. Ну, как корова не похожа на оленя. А тут мы увидели самых обыкновенных псов. Немаленьких, пушистых, со вполне грустными глазами. Над стойкой висели освежеванные и опаленные трупы. Написать “туши” рука не поднимается. Короче, мы раздумали идти в собачий ресторан. Вполне непоследовательно наелись безгласными и не столь трогательными улитками.
На рынке продают много разного рода копченых штук, начиная от вполне традиционных уток и заканчивая крысами. Хотя, к слову сказать, наиболее занимательно выглядели именно особым образом приготовленные утки — почти совершенно плоские, бледного, с зеленоватым отливом цвета. Потом мы попробовали такое мясо — это вкусно.
Разного вида лапша, рисовая — около $1,50 за полкило, сушеные грибы — около трех долларов за полкило, всякие пряности. Зелень, множество овощей и фруктов. Свежая клубника и сушеная хурма. Последнее — хороший сувенир, потому что имеет неожиданный вид и долго не портится.
Мы погуляли по городу. Если отправиться по Си Цзе до конца, то можно дойти до реки, где на берегу продают разные сувениры, а также предлагают экскурсии по воде — судя по цене, на более близкие расстояния. Потом мы пошли вдоль руки в сторону Гуйлиня и довольно скоро оказались в месте, где ничего туристического не было. Это, кстати, одна из особенностей путешествия по Китаю — здесь достаточно отойти немного в сторону от самых-пресамых туристических мест, как можно обнаружить местную жизнь, в которой о вашем туристическом существовании никто понятия не имеет.
Красивые горы в Яншо. И окажись я в этих местах еще раз, наверное поискал бы жилье где-нибудь подальше от города, чтобы посвятить этим горам все свое время и внимание. Хотя и город не так уж плох. Просто горы очевидно перевешивают.
Мы погуляли в парке в центре Яншо. Сели на автобус до Гуйлиня, откуда в 21:28 уходил наш поезд на Гуанчжоу, цена одного билета — 31 доллар. Попутчиком по вагону был монах ростом около метра.
Лакомкитай
|
| Река Ли и горы в Яншо |
Есть много народов, общаясь с которыми в первый раз можно представлять себе это как тренировку к возможной встрече с пришельцами. Все другое у них, все другое у нас.
Китай в этом смысле — очень подходящее место. Во-первых, несмотря на непривычную внешность, китайцы не выглядят угрожающе, все-таки не двухметровые мускулистые негры или латиноамериканцы. Во-вторых, можно быть практически абсолютно уверенным, что вы никогда не поймете китайскую речь, так же как и они вашу. Это явное, с одной стороны, неудобство создает ни с чем не сравнимое ощущение — вы можете как угодно и в каких угодно выражениях обсуждать обстановку — в ста процентах случаев никто не отреагирует. Что местным с того, что марсианин хохочет? А марсианин — это вы.
Привычка вслух, без оглядки на присутствующих обсуждать разные вещи — это то, от чего сложно, но надо избавляться сразу по приезду из Китая — теперь вас уже понимают, и вы можете удивить окружающих.
В-третьих, факт стремительной, за месяц, постройки небоскреба, с одной стороны наполняет вас гордостью, потому что это сделали китайцы. Которые, что ни говори, а похожи на нас. С другой стороны, сердце щемит, так как постройка небоскреба на родине занимает десятилетие. Что приводит к мысли о все-таки инопланетном происхождении китайцев. И заставляет задуматься о собственных заслугах.
В-четвертых, оказываясь в Китае, вы понимаете, что, скорее всего, наиважнейшие вещи нашей цивилизации здесь неведомы. И имя Наполеона, Леонардо или Гомера вряд ли производят тут фурор. Не говоря уже о Минине и Пожарском. А уж учитывая то, что наряду с зонтиком китайцы придумали матрешки и пельмени, картина становится вовсе интересной.
В-пятых и далее, можно продолжать без конца. Так же как и приезжать в Китай. В котором так много интересного. В котором такая вкусная еда. В страну, которая вызывает ощущение лакомства. Тем более парадоксальное, что лакомство — это, как правило, редкость, то, что не подают вагонами. Но не так в Китае. Потому что таким удивительным лакомством является, например, Великая китайская стена, в которой пять тысяч километров. Или горы в Яншо. Или парки в Сучжоу. Или пельмени с креветками. Такие вкусные, что кажется, что их сделали какие-то инопланетяне.
К которым хочется вернуться.
Ссылки
Китайские жесты для чисел.
Брокгауз и Ефрон про Китай.
Карты и спутниковые снимки Гуанчжоу, Куньмина, Лицзяна, Дали, Гуйлиня, Луншэна, Яншо, Гонконга, Китая.
Имена собственные
дальше: Китайские фотки II
больше: Другие вещи
эта страница: http://www.zharov.com/mark/kitay2.html
авторские права: © Марк Олейник, текст, фотографии, звукозаписи, 2010–2024
© Сергей Жаров, кодирование, 2010–2024
обратная связь: markoleynik@hotmail.ru, sergei@zharov.com